После крушения в начале 90-х «коммунистического» режима, Милошевич пришел к власти на гребне мощной и популярной волны сербского национализма. Параллельно этому, в других республиках экс-Югославии появились националистические лидеры. В результате мощной поддержки соперников со стороны западных стран, Югославию охватила война. На страну (фактически на население) были наложены страшные экономические санкции. Короче, можно сказать, что результатом войны стало массовое обнищание населения (годовой доход на душу населения 5000 F., т.е. фактически, югославы самые бедные среди европейцев), тотальная ликвидация «базовых» прав человека (свободы слова, например) и бесконечное правление Милошевича. Бомбардировки не затронули его клику, но больно ударили по населению: рабочие места разрушены, больницы и школы разбомблены, а национализм, который начал было угасать, вспыхнул с новой силой, побив все рекорды.

ОППОЗИЦИЯ И СЕНТЯБРЬСКИЕ ВЫБОРЫ

На последних выборах шансы на победу были у двух кандидатов: Милошевича и Коштуницы.

Коштуница был кандидатом от объединенной оппозиции. Политически – националист-консерватор, экономически – неолиберал. Как анархисты мы встали перед трудным выбором: должны мы голосовать или нет? Голосовать против наших правил, тем более за таких правых ребят как Коштуница, но некоторые из нас считали, что при Коштунице у нас будет больше возможностей для борьбы, чем при Милошевиче. Я могу понять этот аргумент, даже если лично я и не голосовал. Надо понять, что при Милошевиче мы не могли опубликовать что бы то ни было, существовать публично, создавать профсоюзы, все то, что в западных странах возможно и «нормально», было для нас недостижимой мечтой. Наша группа не запрещала голосовать. Так или иначе, это никого не обмануло, поскольку активисты Отпор и Революционной оппозиции обвиняли нас в абсентеизме.

Ночь после выборов была полна слухов и противоречивых новостей, каждая партия давала свою версию. Избирательная комиссия не сообщала никаких результатов, но было очевидно, что, судя по декларациям, оппозиция побеждает. Партия Милошевича находилась в состоянии полной растерянности. Они не знали, что сказать. На следующий день после выборов, их веб-сайт сообщал о победе Коштуницы, а пресс-секретарь публично утверждал противоположное. Три дня спустя, во время массовой демонстрации оппозиция объявила о победе своего кандидата в первом туре.

На следующий день, контролируемая Милошевичем избирательная комиссия объявила о необходимости второго тура. Тогда для всех стало очевидно, что Милошевич проиграл выборы и всеми силами стремиться сохранить власть.

ШАХТЕРЫ НАЧИНАЮТ ЗАБАСТОВКУ

Шахтеры крупнейшей угольной шахты объявили о начале забастовки с требованием отставки Милошевича.  В некоторых районах Белграда было отключено электричество (продукт работающих на угле ТЭЦ) и режим попытался настроить часть общественного мнения против шахтеров. Тем временем, независимый профсоюз «Nezavisnost» заявил, что существующих запасов угля достаточно для производства электричества, а отключения были всего лишь уловкой режима.

Оппозиция выдвинула тогда идею всеобщей забастовки, как средства борьбы против Милошевича, и эта идея была немедленно подхвачена большинством населения. Всеобщая забастовка началась 2 октября.

Либертарная Группа Белграда, еще очень скромная, широко в ней участвовала.  Мы с самого начала решили поддержать всеобщую забастовку, даже если она и была более или менее организована политическими партиями. Разумеется, мы, как анархисты, мы считаем, что политические партии не способны дать народу ничего хорошего. Более того, мы их отвергаем, поскольку все они, без исключения, стоят на позициях сербского национализма и неолиберализма. Но для нас лишить Милошевича власти было (и остается) абсолютным приоритетом и мы считаем это благом для всех трудящихся.

НАЧАЛО. МАССОВОЕ НАРОДНОЕ ДВИЖЕНИЕ.

С первого же дня забастовки вся Сербия была парализована. Рабочие большинства народных предприятий прекратили работу, студенты и лицеисты присоединились к ним.

Это движение особенно ярко проявилось в небольших городах, а кроме того, Белграде, где некоторые кварталы были блокированы. Так, рабочий город в Чачаке (Cacak), где действует небольшая, но активная анархо-синдикалистская группа, оказался полностью в руках бунтарей. Действовала только начальная школа, ставшая базой полицейских, которые вскоре были разоружены и выведены жильцами. (Seule une ecole primaire fonctionnait encore, servant de base aux policiers, qui ne tarderent pas a en etre deloges manu militari par les habitants).

Паника охватила всю систему. Некоторые локальные станции Сербского Радио-Телевидения прекратили выпуск контролируемых Милошевичем программ и стали информировать население о реальной ситуации в Югославии: растущей забастовке, баррикадах, построенных на главных улицах Белграда и на автодорогах по всей Сербии.

ДВИЖЕНИЕ РАСТЕТ. СМЯТЕНИЕ РАСТЕТ.

Второй день забастовки. Все больше и больше предприятий присоединялось к движению. Сербия была близка к полному прекращению всякой деятельности. Белград более шести часов был блокирован баррикадами и другими препятствиями, сделанными из автобусов и трамваев. Центральный проспект, пересекающий город из конца в конец, был оккупирован более двух часов. В некоторых кварталах полиция начала избивать демонстрантов. Для нас это означало, что Милошевич понял – дни его власти сочтены и надо прибегнуть к силе, чтобы ее сохранить. Во всяком случае, силы полиции, до этого – самая надежная опора режима, также оказались охвачены сомнением. Некоторые отделения отказались выполнять приказ о подавлении забастовки. И еще, на третий день забастовки, более 7000 шахтеров оказали яростное сопротивление 2000 спецназовцам. Некоторые полицейские были серьезно ранены. Забастовка развивалась блестяще, население соседнего города Лазаревака сразу же поддержало шахтеров.

Что касается нас, то мы приняли активное участие в университетском движении, организовали забастовку на философском факультете и участвовали в ней. Мы столкнулись с организаторами из «Отпор». Эти постоянно мелькающие перед телекамерами юные лидеры стремились помешать тем, кто (как мы) предлагал способы борьбы отличные от традиционных sit-in (сидячих забастовок). Они терпеть не могли, когда кто-либо вторгался на их территорию. Они также не ценили наш анти-капиталистический и анти-государственный дискурс. На демонстрациях они пытались помешать нам развернуть наше черно-красное знамя. Но так как мы были в своем праве (и имели некоторую численность), а другие демонстранты согласились с нами в том, что нужно стремиться к чему-то другому, а не оставаться на месте, ожидая неизвестно чего, то им пришлось уступить.

Тем не менее мы понимали, что без идей и без предложений мы ни к чему не придем. Мы предложили поддержку и советы активистам – организаторам студенческих демонстраций. Мы помогли им установить контакт с независимыми профсоюзами Сербии, с которыми у нас установились хорошие отношения.

ТРЕТИЙ ДЕНЬ. СОПЕРНИКИ СЦЕПИЛИСЬ.

На третий день забастовки, движение замерло в ожидании назначенной на завтра массовой демонстрации. Жители всех уголков Сербии должны были направиться в Белград и полностью блокировать город. Параллельно этому, забастовка росла как снежный ком, квартальные комитеты организовывали сопротивление на локальном уровне.

Государство вновь ожесточилось, деканом факультета философии был назначен профессор, известный своими фашистскими взглядами, в прошлом личный советник лидера сербо-боснийских ультра-националистов Караджича. Факультет философии – эпицентр всех выступлений против Государства и власти. Студенты же решили блокировать Университет. Мы построили баррикады и установили круглосуточное дежурство, чтобы помешать декану проникнуть в университетский городок.

Участники Либертарной Группы Белграда были на переднем крае движения на факультете. На следующий день преподаватели объединились в Генеральную Ассамблею и решили нас поддержать.

ФИНАЛЬНАЯ КОНФРОНТАЦИЯ.

Четвертый день стал решающим для Милошевича. С самого утра в воздухе витало предчувствие развязки. Было очевидно, что людям надоел Милошевич и его режим. Начиная с 11 утра, в сквере перед факультетом философии начали собираться люди. Вскоре стало невозможно пересчитать толпу, столько было людей. Они прибывали отовсюду, из всех городов Югославии. По некоторым подсчетам, в этот день в Белград приехало свыше двух миллионов человек.

В три часа дня демонстрация двинулась в путь. Внезапно, на одной из центральных улиц города, появился бульдозер. Было ясно, что произошло нечто важное. Строительную машину привезли жители Чачака, города, из которого приехало больше всего участников демонстраций.

Когда демонстрация подошла к парламенту, парни начали штурм здания и попытались его поджечь (Arrivеs devant le parlement, les gens y sont entrеs par la force et ont commencе а y mettre le feu). Полиция применила гранаты со слезоточивым газом, но парни сразу же дали отпор. Несмотря на то, что некоторые полицейские начали избивать демонстрантов рукоятками мотыг (frapper avec des manches de pioche les manifestants), их успешно контратаковали. Было видно, как полицейские прекращают сопротивление и присоединяются к толпе. Множество ментов было ранено. Их форма, каски и щиты были захвачены атакующими в качестве трофеев. Несколько полицейских машин были полностью разбиты в одно мгновение.

После этого бунтовщики направились к дому Радио-Телевидения. Быстро им овладели (Ils s'en sont rapidement emparеs, puis y ont mis le feu). Работники телестанций установили контроль над программой. Впервые за десять лет национальное телевидение говорило против Милошевича и вскоре все изменилось. Избирательная комиссия провозгласила, что допустила ошибку и, в конечном итоге выиграл кандидат от оппозиции.

В ночь после взятия парламента и телевидения празднование обретенной свободы вспыхнуло повсюду. Это было настоящее народное ликование, парни на улицах обнимали друг друга. На лицах – улыбки и слезы радости.

В университете мы начали захват учреждений и помещений, чтобы они управлялись самими студентами, а не через государство, как прежде, и не через частные общества, как хотели бы либералы.

ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сегодня создается новое «демократическое» государство. Мы, в свою очередь, остаемся при своих анархистских убеждениях и твердо стоим на своих анархистских позициях. Мы продолжим борьбу против этого государства с той же силой, с какой мы боролись бы против любого другого, тем более что уже идут переговоры о присоединении Югославии к МВФ.

Какие уроки из этих событий мы можем извлечь сейчас, по горячим следам?

Для нас, анархо-синдикалистов Югославии это народное движение интересно тем, что оно показало – концепция Всеобщей Забастовки не устарела, так как не выборы 96-го, результаты которых были подтасованы, и не сентябрьские выборы – народный отпор на улицах низвергнул власть. Эта Всеобщая Забастовка показала, что когда люди объединены одной целью (в данном случае – свергнуть Милошевича), когда они верят в солидарность и взаимовыручку, тогда все возможно.

Эта забастовка также подтвердила центральную роль трудящихся, которые есть и будут самым динамичным элементом всякого революционного преобразования общества. Действительно, без поддержки шахтеров и без решающего влияния рабочих Какака ничего бы не произошло, особенно в последние дни протеста.

Нет никакого сомнения в том, что наше общество сделало шаг на пути к свободе, но в анархистской перспективе это только один шажок. Для того, чтобы достичь нашей цели – свободного общества, где не будет неправедной власти, не будет классов и эксплуатируемых, мы должны бороться из всех сил, и тогда, быть может, идея действительно свободного мира восторжествует.

Привет анархо-синдикалистам.