Саддам Хусейн: «Забиба и царь».

Прочитал я книжечку «Забиба и царь», автором которой значится Саддам Хусейн (Изд. Амфора, Санкт-Петербург, 2003). На первой странице написано: «читать модно» - чтоб знали.

Разумеется, от наших издателей можно ожидать любой мистификации, но думается, здесь не тот случай. Ибо в романе главной темой является революция, а Саддам, как известно, пришел к власти во главе революционной партии БААС.

На первый взгляд, и революционную идеологию у нас могли смистифицировать – в ситуации моды на «левизну». Но сейчас самый «революционный» класс – это накокаиненная рекламная богема, пустившая в моду оранжевый цвет и майки с портретами Че Гевары.

Самого Че от всего этого бы стошнило. Ибо, по мнению наших кураторов, революционно настроенный художник должен лаять собакой и выставлять перед публикой свои экскременты, а не покушаться на святая святых – власть и собственность элиты.

Не такова революция в «Забиба и царь». Там речь идет о праве народа на политическую власть и достойный уровень жизни. Вот этого в наших издательствах придумать не смогли бы – не укладывается в тамошних головах. Что и убедило меня в подлинности имени автора.

Ну, пусть даже Хусейн не сам писал книгу, а отдал соответствующее распоряжение. Главное – там есть кое-что от него.

Книга не слишком увлекательна. Царь Месопотамии влюбляется в простую женщину Забибу – «дочь народа». Между ними начинается роман, по большей части состоящий из диалогов, в которых Забиба раскрывает царю глаза на страдания простого народа. Царь начинает преобразования, которые, естественно, настраивают против него двор, влиятельных людей, собственную супругу и могущественных иностранцев. Недовольные организуют несколько покушений на царскую особу, а когда эти попытки оканчиваются неудачей (благодаря мудрости Забибы), представители «элит» поднимают мятеж.

Однако мятеж подавлен благодаря тому, что на защиту реформ встали народ и армия (в странах Ближнего Востока многие революции двадцатого века осуществлялись средним и младшим офицерским составом). Сама Забиба погибает, а представители народа собираются во дворце, дабы учредить нечто вроде народно-демократической конституции.

При этом царь мог бы ожидать на почет и уважение. Но он, также как и контрреволюционные элементы отстранен от власти и вскоре умирает (вероятно, от ран, полученных в процессе подавления попытки дворцового переворота). Лес рубят – щепки летят.

Интересно, отождествлял ли себя сам Хусейн с эти царем? Он ведь, скорее выходец из народа, вознесенный на вершину власти восходящим потоком революции. Таких революций в регионе было немало – египетская, сирийская, иракская, ливийская, йеменская, алжирская… Существовало влиятельное течение – «арабский социализм». От европейского или латиноамериканского он, прежде всего, отличался отсутствием атеистической составляющей.

Вообще же в качестве исторической аналогии приходят на ум раннегреческие тирании. Тогда во многих городах Эллады к власти пришли «тиранны» (с двумя «н»), которые, опираясь на широкие слои городского населения, свергли власть земельной аристократии.

Позднее, почти все они пали жертвой спартанской агрессии. Так и режимы «арабского социализма» были демонтированы или перемонтированы при большом участии США. Яркий образчик такого демонтажа – события в Ираке. А классический пример «перемонтирования» – коррумпирование египетской революционной элиты в 1970-е годы, ставшее моделью для аналогичного, но более масштабного процесса в СССР.