|
НАВИГАЦИЯ
К Заглавию
СОЦРЕАЛИЗМ
1958. Стрельбище.
ДРУГИЕ БЕРЕГА
Моя камера в Журнале Самиздат Мошкова
Моя камера в Litsovete
|
1958. СТРЕЛЬБИЩЕ.
Жили мы тогда возле села Быкова, под Москвой. В Быково несколько аэродромов. На одном базировалось в годы моего детства элитное авиа-подразделение КГБ занимавшееся воздушным транспортом высшего руководства СССР. Там все были ГБшники, от летчиков до охраны. Охранять надо было много чего и охраны было тоже - много. И было у этой охраны стрельбище, с которым связаны яркие воспоминания моего детства.
Мои друзья любили играть с оружием, после войны в Подмосковных лесах к западу и югу от столицы было много битой боевой техники, помню в пионерлагерях мы играли в ржавеющих маленьких немецких танках, некоторые умудрялись откапывать пистолеты, у всех знакомых мальчишек были хорошие немецкие "кенжики" - большие и тяжелые для детских ладоней трофейные кинжалы немецкого спецназа, со свастикой на рукоятках, и готическим текстом.
Особенно ценились у нас золингенские ССовские ножи и морские кортики. У деда моего их было несколько, в том числе, один складной с пружинным лезвием на кнопке. Было много касок, пуговиц, погон, медалей, орденов, монет, пряжек с надписью "Gott mit uns", красивых резных зажигалок. Мы коллекционировали эти мелочи и менялись друг с другом. Но больше всего мы любили горячее оружие.
.
Военное дело нам давали с первого класса, и не только шагистику, но и винтовку и противогаз, плюс Гражданскую Оборону - как сидеть под столом, согнув голову в колени, на случай атомной войны. Была шутка: в случае войны, накрыться белой простынёй и ползти на кладбище. Мы часто стреляли в тирах, которые были в подвале самой школы, и в голубых вагончиках, на каждой станции железной дороги, там сидели, курили, грелись зимой и беседовали инвалиды Великой Войны, зашедшие с пивком взятым в соседнем ларьке.
У многих ребят родители служили в армии или были летчиками этого авиаГБ, дома были пистолеты, и отцы учили сыновей стрельбе с детства. Несколько раз ребята тырили у отцов запасные наганы и мы бегали в лес пострелять, но для этого нам нужны были патроны. Патроны можно было или украсть у отцов (большой риск, ибо отцы за патронами следили) или "добыть" на расположенном неподалеку стрельбище. Так и говорили - добыть, кражей это не считалось у нас, всё ведь вокруг - наше, народное.
.
Когда не было патронов, мы делали самопалы иначе называемые поджиги - медная трубка диаметром от 5 до 8 мм, один конец которой наглухо сплющен молотком и закручен под прямым углом. Внутрь наливался свинец, расплавленный в консервной банке над костром. Свинец добывался из массивных пломб, украденных с опечатанных вагонов грузовых поездов (на которых мы катались, уезжая далеко от дома). Получался ствол. Если набить такой ствол серой от спичечных головок, а еще лучше порохом из открытых пулеметных патронов, не подходящих по калибру к отцовскому нагану, а потом умять длинным гвоздём до плотного состояния - оружие готово! Гвоздь служил бойком и привязывался изолентой или резинкой к стволу. Самопал мог быть брошен шляпкой гвоздя о стену или забор и раздавался оглушительный взрыв. Гвоздь вылетал с силой пули, тяжелая трубка летела в противоположном направлении. Такой гвоздь мог пробить сантиметровую доску. Если пороху было слишком много, самопал разрывало, что было опасно, ибо осколки летели на большое расстояние и было их много. Искусство заключалось в правильной дозировке пороха, что достигалось как всегда - опытом.
.
Делали мы и самодрачки - уменьшенные копии самопалов, когда диаметр трубки был 1 - 3 мм, и гвоздик был мал. Самодрачка работала на резинке, гвоздик сгибался буквой Г, длинный конец упирался во внутренний бок трубки, а на наружный (со шляпкой ) надевалась резинка, которую натягивали на глухой конец трубки. Если метнуть самодрачку, резинка при ударе заставляла гвоздь бить в умятый порох и происходил громкий ка-бум! Гвоздь вылетал из трубки и они далеко разлетались! Это было психологическое оружие, расчитанное на внезапность! Упрощённый вариант шумовухи (называвшейся толкачом) получался, если набить серу или порох между двумя болтами, стянутыми одной гайкой. Если долбануть хорошим толкачом в стену, стекла дрожали, как при бомбежке, и бабки помнившие недавнюю войну, боязливо выглядывали в окна. Если толкач не давал желаемого эффекта, клали больше серы.
Подобные эти игры были строго запрещены и семьёй и школой ввиду их большого риска. Случайности в таких играх стоили глаза одному из моих друзей, пальца другому. Но играли в них все с кем я дружил.
.
Ещё мы добывали на самолетной свалке клапана в форме серебристого алюминиевого грибка, размером с ладонь. Если ножку такого грибка распилить ножовкой, в ней был металлический натрий - белый порошок, который взрывался, брошенный в воду, и горел в ней зловещим неземным зелёным огнём. Однажды большие ребята хотели отнять у меня мой свежераспиленный клапан, и чтобы не давать его этим гадам, я бросил его в огромную лужу, мимо которой, вдоль высокого забора ковыляла старушка с палочкой. Ребята замерли и уставились на лужу, где лежала ОЧЕНЬ большая доза, которую в обычных обстоятельствах никто бы так глупо не израсходовал. Когда лужа забурлила, старушка почапала чуть быстрее, затем увидев, что мы окаменели, и уставились в лужу, она поняла, что тут что-то не так и ускорилась, затем из-под грязной воды раздалась серия коротких взрывов, бабушка побежала, когда появилось зелёное пламя, она бросила свою клюку и помчалась такой газелью, что мы померли от хохота, такого эффекта никто не ожидал. Я подхватил её палочку и догнав, вернул, вредная бабка попыталась меня же этой палкой перетянуть, едва увернулся :)
.
Разумеется, мы делали рогатки и самострелы из тугой авиационной резины, стрелы летали высоко и далеко. Били воробьёв, ворон, мышей и крыс. Голубей и белок не трогали - считалось западло. Сейчас стрельба по птицам может показаться жестокостью, но после войны нравы были другими.
Вернемся к стрельбищу. От этого стрельбища наш дом был в километре. Но, чтобы на стрельбище попасть, надо было выбрать сырой, туманный денёк (чтобы часовой сидел в своей конуре), пересечь ветку железной дороги, по которой ходили на Аэродром военные эшелоны, затянутые зелёным брезентом, сделать дыру в заборе, и полкилометра ползком добираться до закопанного в холм бункера, в котором по-слухам были патроны и другая амуниция, которой мы грезили.
Oднажды осенью мы, 5 ребят из 3 - 4 классов собрались около 2 часов дня, и полезли. Дыру в заборе мы проделали вмиг, доползли до бункера, а тут началась учебная стрельба, мы сели за этот бункер, а там замок амбарный - ничего сделать нельзя, сидим, ждём окончания стрельбы, пульки свищут над бункером... Тут Сидор (фамилия) - мой старший, опытный друг, говорит: "Надо прийти с топориком и замок срубить". Я ему: "Как ты будешь рубить - шум же!". Он: "Пока стрельба - тут никого нет, а от солдатского окопа нас не услышат". И решили мы прийти на другой день. Кончилась стрельба, поползли мы обратно к забору, но уже не так аккуратно, как к бункеру, и нас засёк часовой.
.
Мы были не первым поколением мальчишек, сталкерствующих по этому стрельбищу, бункер которого был "золотым шаром". О бункере том до нас ранее доходили легенды, что там "всё есть" - любые патроны, пулемётные ленты, огромные, с локоть ребёнка, пули для крупнокалиберных авиа-пулемётов, гранаты и мины. Поэтому у часовых днём были на вооружении берданки, заряженные крупной солью, а ночью настоящие винтовки. Когда мы увидели часового, было уже поздно, от нас до дыры в заборе было метров 150, а от него до нас метров 100, и он молча и быстро бежал к нам с берданом наперевес. Мы рванули к забору, но дырка была на одного, а забор высок и с колючкой поверху. Я добежал вторым и успел вылезти, а Сидор оказался последним, и получил заряд соли в зад. Соль из бердана бьёт, как дробь мелкого калибра, проходит через тряпки и кожу и медленно рассасывается под ней. Сидор взвыл после выстрела но сумел как-то просунуть пол-тела в дыру.
Услышав выстрел и короткий вой Сидора, я сразу понял, что произошло то, о чём мы с ужасом слышали от старших ребят, вернулся к дыре и мы вдвоем с Толяном вытянули Сидора на эту сторону. Доска отодвинулась и показалось лицо часового, мы знали, что он не имеет права покинуть пост, но боялись, что он может опять пальнуть в нас, не зная тогда, что ему нужно время на перезарядку, и побежали вдоль забора, чтобы ему было трудно целить - надо было самому вылезти, а щель узка для взрослого. Сидор, подвывая и прихрамывая, бежал с нами не отставая. А соль уже себя оказывала, и поняв, что погони нет, Сидор взвыл громче и сел как есть в мелкую лужу у забора. Так советовали поступать многоопытные "старики" нашего двора в подобных обстоятельствах. Вода проникая в еще не затянувшуюся ранку быстрее растворяет соль. Повидимому, Сидору полегчало - закрыв глаза и задрав лицо к небу, он умолк, слушая свою боль.
.
Через полминуты тощий зад Сидора подмерз в холодной осенней луже, пришлось ему вылезать и греть его растиранием, вернулась и боль. Бежать домой и совать зад в таз с тёплой водой, лучшим антидотом от соли в заду, известным мировой науке, нельзя - мать узнает и так добавит со страху поверх солёного зада, что вспомнишь ласковую берданку добром. Что делать? Айда ко мне, моих никого нет. Забегаем, я заношу таз в комнату - коммуналка, Сидор отмокает, блаженно постанывая, пока его порты сохнут на батарее. Через 10 минут ему становится ясно, что всё растворилось. Сидор сидя в тазу, постоянно щупал, гладил и чесал свой зудящий зад, и наконец заявил, что делу конец. Мы заметаем следы и он уходит, наметив налёт на склад на завтра. Но назавтра зад Сидора ещё себя оказывает. Переносим операцию на неделю, которая кажется вечностью когда тебе 10 лет. Наконец, у него все зажило и пошли мы вдвоём, чтобы не было более заторов у забора, с топором и кенжиком.
.
Наша прежняя дыра в заборе была намертво заколочена, не беда, забор старый, довоенный, находим слабую доску и мы внутри. Ползём к бункеру. Стрельба начинается строго по расписанию, в 3 часа. Мы сначала пытаемся срубить дужки, в которых продет замок, но они сделаны из хорошей стали. Тогда начинаем рубить дужку замка, которая к счастью, оказывается сделанной из мягкого железа. Удары топора мы стараемся синхронизовать с залпами. Покуда слышна стрельба, нам не страшна охрана и мы лихорадочно рубим, понимая, что второго шанса не будет.
Наконец, замок падает на мокрую землю! И мы попадаем в этот маленький волшебный сезам - чего там только нет! Стоят бочки полные отстреляных гильз, которые мы игнорируем. Стоят плоские жестяные коробки с пулеметными лентами.
Мы открываем одну, и Сидор хватает тяжелую ленту. Я спрашиваю - "Зачем?", он кратко отвечает - "В костёр!". Мы набиваем карманы маслятами - короткими патронами к Макарову. И убегаем, потому что стрельба внезапно стихает. Уходим мы на этот раз без приключений.
.
. В леске возле дома мы развели большой костер, позвали ребят и решили посмотреть что будет, если в него положить пулеметную ленту. Отрубили мы от неё около метра и положили аккуратно в два слоя, чтобы она стреляла вглубь леса в направлении стрельбища, прочь от наших домов, а сами залегли за поваленной березой. Лежим, мёрзнем, и ничего не случается. Надоело нам лежать и пошли мы с Сидором поглазеть, что с этой лентой в костре делается, хотя у меня и не лежала душа это делать. Тем временем на стрельбище хватились пропажи. По опыту они знали, где искать виновников и отрядили поисковую партию в нашем направлении. Так оно и совпало. Лента, раскалившись, принялась стрелять в направлении подходящих ГБшников, но от этой стрельбы стала сама извиваться и менять направление огня, мы бросились кто куда, я прыгнул за толстую сосну стоявшую в 3х метрах от костра и так за ней и простоял всю стрельбу, а Сидор побежал вглубь леса, тут его шальная пуля и стукнула в голень. Хоть и летела пуля несильно без ружья, но оказалась разрывной, да мы того не знали заранее. В моей сосне тоже было рваное дупло размером с ладонь на высоте колена.
.
Так Сидор полголени своей и потерял. Хорошо, взрослые были рядом, и кровь ему остановили сразу. Он был от боли в шоке и даже не плакал. Остальных нас всех простили, потому что родители были сами напуганы до смерти возможными вариантами, а ГБшное начальство не хотело раздувать этого дела о том, как дети их ограбили. На другой год стрельбище там закрыли.
Почитайте мою гостевую книгу
Сделайте запись в моей гостевой книге
Email: sergeyv4@hotmail.com
|
